| Главная |
В возрасте тинэйджера Лариса уже ощущала себя настоящей певицей, у нее открылся яркий, гибкий, не похожий на других голос. И здесь главным учителем, после мамы, стала для нее Дина Петровна Нарст, аккомпаниатор школьных
уроков физкультуры. Тогда эти занятия в учебных заведениях Риги шли под живую музыку. Дина Петровна не жалела времени для своей ученицы: занималась с ней постановкой дыхания, давала уроки сольфеджио, показывала, как надо держать себя на сцене, подбирала репертуар, помогала разучивать опереточные партии для школьных концертов. Однажды Дина Петровна привела Ларису в Дом культуры строителей, размещавшийся в здании, которое остряки называли "сталинским тортом" (типа московских высоток), и показала ее своей подруге Сильвии Будо, известной в Риге балерине. Будо вела в ДК балетную студию - старшую и младшую группы. Девочка ей понравилась своей пластикой, гибкостью. Занятия танцами увлекли и Ларису, но лишь на время. Вскоре ее новым увлечением стал театр. Не менее известный в городе драматический актер Жан Пшекулис, на пару со своей женой, организовал в том же ДК "Театральную студию народных талантов", с двухгодичным обучением. Студийцы постигали основы системы Станиславского, играли этюды и отрывки из спектаклей, импровизировали. Когда приступили к постановке пьесы Н. Хикмета "Дамоклов меч", Ларисе поручили роль цветочницы и даже специально для нее вставили песенный номер. Она пела в спектакле: Купите фиалки... Вот фиалки простые... Взгляните, как ярки, они словно живые... Менялись и повторялись времена года, незаметно пролетала школьная жизнь. Зубрежные будни скрашивались праздничными вечерами, выступлениями на "взрослой" сцене, участием в конкурсах и соревнованиях, которые нередко проводились не только в Риге, но и за пределами Латвии, к примеру, в Киеве или Москве. Ей доверяли защищать честь школы, она охотно соглашалась. Молва о способной начинающей певице из 22-й школы распространялась по всей Риге. На вечера, проводимые там, стали приходить ребята из других школ - послушать новоявленную "звезду". Программа Мондрус состояла из популярных песен ее кумиров - Лолиты Торрес, Имы Сумак, Ива Монтана. Особенно она любила выдавать на сцене модуляции в стиле Лолиты Торрес из фильма "Возраст любви". В поисках подходящего незатасканного отечественного репертуара ей много помогала Дина Петровна. Где-то она раздобыла для своей ученицы чудесную песенку "Мадагаскар". Всегда шумливая рижская молодежь мгновенно замирала, когда Лариса Мондрус с печалью в голосе начинала петь: Есть в Индийском океане остров, Название его - Мадагаскар. Томми, негр саженного роста, На клочке той суши проживал. В лодку к белой Дженни он садился, Когда закат над морем догорал. Тихий голос над водой струился, Это негр тихонько напевал; "Мадагаскар, страна моя, Здесь, как и всюду, придет весна. Мы тоже люди, мы тоже любим, Хоть кожа черная у нас, а кровь красна..." 
Популярность Мондрус росла. В 22-ю школу уже наведывались профессиональные музыканты, рыщущие по городу в поисках халтурки. Иногда на школьных вечерах выступал даже со своими лабухами известный в Риге джазист Зигурдс Резевкис. Ребята играли культовый "Караван" и другие самые модные эстрадные шлягеры. А уж аккомпанировать Ларисе Мондрус, когда она пела на чистейшем польском "Ах, сердце мое, пик-пик-пик..." или на английском "Бринь бэк, бринь бэк, о бринь бэк, май бони ту ми", было для них сплошным удовольствием. Солистка демонстрировала настоящий западный стиль - это вам не то что рижский дуэт сестер Вамбуте, чья так называемая популярность ограничивалась рамками сугубо "официальной" эстрады.Мондрус заканчивала одиннадцатилетку, и на горизонте замаячил вопрос: что делать дальше? Помните, как в том стихотворении Маяковского: У меня растут года - будет мне семнадцать, Где работать мне тогда, чем заниматься?.. О какой-то артистической перспективе для дочери Гарри Мацлияк не помышлял. Считал, что девичьи увлечения пройдут сами собой. Мама советовала поступать в иняз. Лариса склонялась к тому же, прикидывая, что, если она каким-то чудесным способом не попадет сразу на профессиональную сцену, то делать нечего - придется уповать на запасной вариант, идти в институт. Любимой школьной учительницей была для нее преподавательница английского языка Фаина Валентиновна, знавшая свод предмет в совершенстве. Лариса трепетно относилась к ее урокам и потому преуспела в английском на порядок выше, нежели одноклассники. Пока продолжались раздумья, в ситуацию вмешалась энергичная подруга Губкина. Она позвонила своей приятельнице - молодой, но уже вышедшей в "примы" балерине из оперного театра. "У меня есть безумно талантливая подружка - Лариса Мондрус, Ты еще услышишь это имя. Она потрясающе поет. Нельзя ли ее куда-нибудь пристроить? Может, у тебя есть адрес какого-нибудь композитора, который сумел бы ей помочь?.." Такой человек, к счастью, нашелся. Всех рижских композиторов условно можно было разделить на две категории: "этаблированных", то есть уже получивших определенное признание, и тех, кто еще пытался проникнуть в элитный круг. К последним принадлежал некто Хвойницкий. Мондрус оказалась для него сущей находкой. Он вручил ей пачку нот с песнями, которых никто не пел, и заставил выучить под рояль: "Я хочу показать их в Рижском эстрадном оркестре". Осталась позади школа, уходило лето. На носу экзамены в институт, вот-вот закончится прием документов. Время поджимает, а Хвойницкий как сквозь землю провалился, молчит, ждет, наверно. Но ему-то спешить некуда, у него другое ощущение времени. А Ларисе надо что-то решать: либо подавать в иняз, либо верить в удачу и упорно ждать своего часа. Экзамены в иняз легкомысленно пропущены, год пропадал, на карту поставлено будущее. - Ларисочка, надеюсь, вы меня не забыли,- заворковал в трубке жизнерадостный голос директора РЭО.- Извини, долго не звонил. Зато для тебя хорошая новость. На неделе намечается прослушивание, приглашаю тебя попробовать свои силы. - А что надо петь? - Да все что хочешь. Ты, кажется, готовила песни Володи Хвойницкого? Можешь даже их. - Ой, боюсь я. - Не переживай, малышка, комиссия настроена к тебе очень благожелательно. Историческое прослушивание состоялось через два дня в зале филармонии. "Комиссию" представлял в единственном числе господин.., пардон, тогда еще товарищ Шварц. За рояль сел 18-летний паренек Леня Зеликсон. Лариса подошла к Зеликсону, показала ноты, пошепталась, и вдруг волнение как рукой сняло, она почувствовала себя в роли опытной артистки. Мондрус исполнила полностью один лирический опус Хвойницкого и с сознанием выполненного долга перешла к своим излюбленным западным шлягерам. Причем каждую песню показывала кусочками, куплетами: одну на польском языке, другую - на итальянском, третью - на французском, демонстрируя слушателям весь спектр своих возможностей, вокальных и репертуарных. На Шварца это произвело впечатление, но вслух он сказал: -Хорошо, а на английском ты поешь? Лариса запела "Падн ми бойз..." Про себя Шварц отметил, что, помимо обладания стройными ножками, начинающая певица излучала тонкий, почти европейский шарм, чего не хватало прежним их звездам, а самое главное - ее голос манил своим необычным тембром, сразу цеплявшим за сердце. 
На другой день Мондрус пришла в филармонию оформляться. В Рижском эстрадном оркестре, в окружении интересных мужчин, она почувствовала себя настоящей женщиной. А Эгил Шварц казался ей воплощением ее мечты. Врожденная интуиция подсказывала, что и она нравится ему как запретное райское яблочко. В полумраке кулис она строила глазки только ему одному; иногда он, что-то объясняя, брал ее за руку - и тогда легкая дрожь пронизывала все ее существо, создавая невероятно прекрасное настроение. Оба были переполнены предвкушением чего-то необыкновенного, и каждый, быть может, подсознательного ожидал от другого решительного шага. Был момент, когда Шварц пришел к убеждению, что надо начинать от Ларисы удаляться и закруглять роман. Хватит, набаловались! Увы, стоило лишь снова увидеть ее, как все логические умозаключения рушились, как карточный домик. И снова они гуляли в парке, не боясь, что их увидят, и Лариса клялась ему: - Я буду любить тебя всю жизнь и никогда не оставлю! Свою клятву упрямая 19-летняя девушка сдержала. Тонкая эта материя - отношения между мужчиной и женщиной. Казалось, Эгил и Лара только и ждут очередной гастрольной поездки, чтобы броситься в объятия друг к другу, но потом следовало возвращение домой, и они будто впадали в оцепение, наступало взаимное отчуждение, когда каждый считал другого почти врагом. На одном из концертов Рижского эстрадного оркестра в Ленинграде побывал Эдди Рознер, тоже гастролировавший там. Шварц пригласил маэстро на репетицию. Вместе с Рознером явилась и добрая половина его оркестра. Эдди Игнатьевич всегда живо интересовался музыкантами из Прибалтики, знал Шварца по визитам в Москву и считал его "своим". Не раз, дружески похлопывая по плечу, подмигивал: "Ну, мы-то с тобой одной крови, западники, все знаем..." Увидев Мондрус на сцене, Рознер разволновался - такая артистка украсит любой оркестр! - и попросил Гарри Гриневича переговорить с ней: не перейдет она к нему? В мае Шварц неожиданно получил повестку из военкомата. В армии он не служил, военной кафедры в консерватории не было. Поэтому ему, 28-летнему "рядовому необученному" предстояло ныне отбыть в Калининградскую область, где его ждала двухмесячная служба на благо родины в некоем батальоне связи.Благодаря своим музыкальным ушам и пианистическим пальцам Шварцу не составило большого труда овладеть азбукой Морзе и тем самим освоить профессию военного радиста. В жизни, правда, это ему никогда не пригодилось. Лариса не забывала его. Известно: если где и проявляется любовь, так это в разлуке. Она писала Эгилу письма, а иногда и приезжала к нему в гости. Прихватив с собой корзинку с домашними пирожками и прочей снедью, Лариса садилась в поезд Рига - Калининград и с нетерпением ожидала встречи со своим суженым. Их свидания выглядели очень романтично. На берегу речки расстилалась взятая из дому скатерочка, выкладывалась вкусная еда, вино, и они пировали, наслаждаясь уединением и счастьем, понятным лишь им двоим.Армейские деньки пролетели быстро. Рядовой (теперь уже "обученный") Шварц сдал свое обмундирование, а заодно сдал и недолговременные позиции холостяцкой жизни. 
29 августа 1964 года в рижском ресторане "Москва" состоялся шумный банкет: весь состав оркестра отмечал свадьбу своего дирижера и ведущей солистки РЭО. С того приснопамятного события минуло уже 38 лет! Для эстрадных артистов, у которых одно искушение сменяется другим, это редкий по красоте и продолжительности брак. И, как говорится, еще не вечер.Поездка в Белоруссию, куда Мондрус и Шварц отправились в новом для себя качестве как муж и жена, оказалась на деле их последней гастролью с Рижским эстрадным оркестром. По возвращении в Ригу слабо тлевший конфликт между худруком РЭО и директором филармонии вспыхнул снова.Шварц решил, что и для него настало время громко хлопнуть дверью. Он молча положил на стол Швейника заявление об уходе, которое моментально было подписано.В знак солидарности с мужем Мондрус тоже изъявила желание покинуть филармонию 
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Пришлось вспомнить Шварцу, что в таком великолепном городе, как Москва, Ларису Мондрус хотели видеть в своих оркестрах Эдди Рознер и Олег Лундстрем. Было даже, кого выбирать. Стиль первого устраивал Ларису больше.Рознер загрузил Мондрус исключительно своим репертуаром, и первые репетиции проходили у него дома. Он аккомпанировал, Лариса пела, Эгил в другой комнате возился с оркестровками. Лариса соглашалась петь все, что ни сочинит Эдди Игнатьевич, но при одном условии - он должен помочь им с пропиской в Москве. Ведь в столице Мондрус и Шварц находились, в сущности, на нелегальном положении. Маэстро твердо пообещал сделать все возможное. На одном дыхании записали и пластинку на "Мелодии": на одной стороне шлягеры польской певицы Катаржины Боверы, с которой Рознер тогда работал на гастролях, на другой - четыре песни в исполнении Ларисы Мондрус. Приятным подарком оказалось участие в подготовке телевизионного "Голубого огонька". 31 декабря 1964 года Лариса Мондрус впервые "засветилась" на "Новогоднем огоньке", исполнив песню Рознера "Лунный свет". Всесоюзный телеэкран сделал ее имя известным всей стране. Летом, перед поездкой оркестра на Украину, Шварц набрался духу и прямо спросил Рознера: как обстоят дела с пропиской? Прошло уже восемь месяцев - срок немалый.Рознер опять ничего вразумительного не ответил Шварцу. Его одолевали свои проблемы. Шварц явно преувеличивал возможности шефа. Популярность у публики? Да, этого не отнимешь. Но авторитета в "высших сферах" - никакого.Осознав наконец, что Эдди Игнатьевич не в состоянии выполнить свое обещание, Лариса и Эгил решили уйти из оркестра. Шварц наспех собрал небольшой ансамбль, преимущественно из рижских музыкантов, которых давно знал (Иварс Бирканс - флейта и саксофон, Эдмунд Гольдштейн - фортепиано, Алвас Зариньш - гитара), и гастролеры снова прибыли в Донецк. А там по всему городу расклеены афиши: "Лариса Мондрус и Владимир Макаров - ведущие солисты оркестра Эдди Рознера". 
Случались и неожиданные радости. Так, наверное, всегда бывает, когда упорно долбишь свое дело. На Центральном телевидении для очередного новогоднего "Огонька" выбрали аж две песни в исполнении Ларисы Мондрус. Обе - на модную космическую тему: "Милый мой фантазер" и "Нас звезды ждут".В 1965 году на экраны страны вышел фильм Э. Рязанова "Дайте жалобную книгу". Его сейчас часто показывают по ТВ. Картина заканчивается сценой открытия нового кафе-ресторана. Гостей словами "добрый вечер!" приветствовала с эстрады молоденькая певица, которую играла Лариса Мондрус. И потом в ее исполнении звучала песня А. Лепина: "Добрый вечер! А что это значит? Значит, день был по-доброму начат..." Под новый, 1967 год последовало приглашение выступить на "Новогоднем огоньке", готовившемся на Центральном телевидении. И одновременно на горизонте возник директор Московского мюзик-холла Владимир Бочевер. Шварц отнесся к предложению Бочевера без особого восторга: - Понимаешь, Володя, все очень заманчиво. Но! Во-первых, у нас нет московской прописки. Мы тут пока на нелегальном положении, и это для нас самый больной вопрос. Во-вторых, у нас сложилось впечатление, что Лариса "невыездная". Мы делали несколько попыток попасть в какие-то загрангруппы - бесполезно. На Бочевера доводы Шварца никакого впечатления не произвели: - Да, какой-то компромат там у них есть, но что именно - я не знаю. Это меня мало волнует. "Открыть" я тебя не могу, но Ларису в Польшу возьму. Если она пойдет нам... И с пропиской как-нибудь улажу. Договорились, что весь 67-й год (дальше видно будет) Мондрус выступает солисткой мюзик-холла, а взамен получит поездку в Польшу и разрешение на обмен рижской квартиры на жилплощадь в Москве. В январе, в полном соответствии с железной волей Бочевера, Мондрус в составе Московского мюзик-холла выехала на месячные гастроли по маршруту: Варшава - Краков - Катовице. Концерты мюзик-холла проходили при переполненных залах и принимались очень тепло. Польский рецензент в газетном обзоре "Ревю мастеров", помимо прочего, отмечал: "Вокал. Он представлен очень талантливой, одаренной замечательным голосом, полным экспрессии, Ларисой Мондрус. Она поет шутливые и лирические песни, поет и наших "Эвридик". Я не в восторге от этой претенциозной песни (даже не скажешь "песенки"), но в интерпретации Ларисы Мондрус слушал ее с большим удовлетворением. Даже удивительно, что нам еще не приходилось видеть и слышать Ларису на фестивале песни в Сопоте..." Не говорил бы так рецензент, если бы знал, что Лариса впервые выбралась за границу и как вообще из Советского Союза попадают на международные конкурсы. С возвращением мюзик-холла Бочевер выполнил и второе обещание. Он добился-таки от московских властей разрешения на прописку в столице Ларисы Мондрус, певицы "всесоюзного масштаба", без которой его мюзик-холл просто существовать не может. 
Это была 19-метровая комната в коммунальной квартире в доме довоенной постройки на Ольховской улице, недалеко от Елоховской церкви. Другую комнату занимала хозяйка, пожилая женщина, Надежда Захаровна, со своим сыном Володей, инженером из Курчатовского института.Когда-то в кабинете директора "Москонцерта" Шапорина срочно составляли программу для Свердловска, там намечался какой-то юбилей. Требовались имена - "гвозди программы". Происходил примерно следующий разговор. "Давайте Кобзона включим?" - "Он за границей, будет только через неделю".- "Тогда Мулермана?" - "На гастролях по Кавказу".- "Кристалинскую?" - "На больничном".- "Да что же такое, никого, что ли, нет? А эта, как ее... Мондрус?" - "Да мы-то с удовольствием, но ведь она у нас не работает".- "Как не работает?! Ну пригласите!" 19 января 1968 года был подписан приказ о включении в штат "Москонцерта" певицы Ларисы Мондрус, "с правом проведения сольных концертов". Заодно взяли на работу и ее мужа Эгила Шварца, Это был уже гарантированный заработок, или, говоря иначе, значительный шаг вперед. Шварц в темпе набирает для Мондрус новый, условно говоря, "русский" ансамбль А вот с составлением сольной программы получилась целая морока. "Москонцерт" - это вам не какая-нибудь периферийная шарашка типа донецкой или волгоградской филармонии, где вдали от государева ока можно петь все, что заблагорассудится, чего душа твоя пожелает. Там Мондрус была царицей бала, сама себе кооператив. "Москонцерт" - это фасад, авангард, идейный оплот советской эстрады. На его знамени трепетал лозунг "делай, как я!". Помимо прочего, он представлял собой хорошо отлаженную структуру с жесткой дисциплиной (работа на "графике") и традиционными "карательными" органами в виде парторганизации и худсовета. Вся система внутренних взаимоотношений была изрядно пропитана блатом, лестью, доносами и взятками. Но внешне все выглядело благочинно. 
Шварц удивлялся тому, что многие важные для них события происходили в тот момент, когда они находились далеко от Москвы, на гастролях. Так случилось и в этот раз. Во Владивосток, где выступала Мондрус, дозвонился Аедоницкий: в Доме на Преображенке, куда они безуспешно пытались попасть, на первом этаже освободилась трехкомнатная квартира, Жильцы по каким-то причинам отказались въезжать. Согласны ли они взять ее? К Замоскворечью душа не лежала. Шварц первым же рейсом вылетел в Москву и переоформил документы. С Дальнего Востока Лариса вернулась уже в собственную квартиру.Складывалась на редкость парадоксальная ситуация: популярность Мондрус у слушателей создавалось не благодаря, а скорее вопреки властям. Ее приглашают петь в Чехословакию и ГДР, а в Росконцерте заявляют, что заявок на Мондрус нет. Людям нравятся ее песни о простых человеческих чувствах, а чиновники Минкульта настойчиво рекомендуют ей "гражданскую тематику". "Душенька", ну что вы о любви да о любви. Включите в репертуар что-нибудь патриотическое, - советовал ей один опытный администратор, - Подготовьте, к примеру, "Песни военных лет". Там (палец вверх!) это оценят. Глядишь, и звание получите..." Конечно, иногда приходилось идти на компромисс: записывать ура-патриотические опусы Вано Мурадели (от этого, кстати, зависело вступление Э.Шварца в Союз композиторов), в угоду "текущему моменту" исполнять такие фальшивые вещи, как "Улыбайся" маститого творца песенного официоза С.Туликова (удивительно, как ловко молодая певица играла "оптимизм", да еще успевала за торопливой фонограммой оркестра). Без объяснения причин Мондрус вдруг лишали сольных концертов или находили для этого смехотворный предлог. Однажды такой запрет был вызван тем, что она осмелилась выступить в Звездном городке в мини-платье - видимо, стройные ножки певицы могли нанести удар по нравственным устоям советских космонавтов. В другой раз Мондрус сняли с юбилейной праздничной программы уже за "макси" (от Славы Зайцева) - длинные лоскутные рукава ее платья показались кому-то из жюри "лохмотьями". Вот так, вместе с осознанием всенародной признательности росло в ней и сопротивление той эстетике "лучезарной жизни", которая внедрялась Системой на советской эстраде. Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стала история с диском -гигантом, который зарубил на худсовете один композитор-классик: ему не повкусился "пессимизм" песни "Листопад" и некоторых других в исполнения певицы. Мондрус и Шварц подают документы на выезд, и в марте 1973 года тихо и, слава Богу, без проволочек покидают СССР. Вхождение в западный мир шоу бизнеса началось для Ларисы с поиска телефонов Баварского радио в справочнике из телефонной будки. Потом была успешная запись для радио песни "Бесконечное объяснение" Ю.Саульскoго, было первое выступление на телевидении в шоу Ивана Реброва. С певицей работали профессионалы - писалась музыка, работали оркестры, делались записи на телевидении. После живого прослушивания на фирме грамзаписи Polydor Лариса получила пятилетний контракт. Первая пластинка Ларисы Мондрус вышла в Германии на латышском языке - пришла популярность в немецкой и латышской аудитории. Лариса считает, что именно умение петь без акцента и на немецком, и на иврите помогло ей выдвинуться там на большую эстраду. На Западе Мондрус, начав практически с нуля, добилась того, о чем в Союзе и мечтать не могла: она выпустила десять! "гигантов". Анонсируя ее первую немецкую пластинку (вообще Мондрус поет свободно на пяти языках), пресса писала: "Выдающийся голос с Востока!.. У нее черные волосы, большие миндалевидные глаза и изящная фигура. Это Лариса - девушка из холодного края, типичный образ из русской литературы от Толстого до Евтушенко. Воплощение русской души и одновременно символа Советского Союза сегодня. Русская звезда эстрады пожертвовала всем, чтобы петь в Германии. У себя на родине она купалась в славе и зарабатывала до 2-х тысяч рублей в месяц при зарплате рабочего в 150 рублей. И тем не менее Лариса захотела на Запад. Совершенно без средств к существованию она с мужем прибыла в Федеративную республику. Ее единственный капитал - очаровательный голос, природный шарм и железная воля..." 
За короткий период Мондрус, объездив с гастролями весь белый свет, достигла если не мирового, то уж точно - европейского уровня. В 1977 году ее имя вошло в известный на Западе справочник "Star szene 1977" наряду с именами Э.Фицджеральд, Д.Руссоса, Ф.Синатры, Б.Стрейзанд, К.Готта и др. В Германии родился сын, которого семья воспитала в немецкой культуре, хотя он знает и латышский, и русский язык. Сегодня он серьезно занимается классической музыкой и очень радует маму своими успехами. В конце семидесятых психологически Эгил был готов к тому, что Ларисе придется перестраиваться на другой бизнес, потому что незаметно надвигалось окончание ее творческой карьеры. Но решение проблемы постоянно откладывалось, каждый раз подворачивалось какое-то новое предложение: то гастроли в Австралию, то поездка в Штаты, то выгодное выступление в Германии. Однако эти соблазны носили временный характер, возникали спорадически, а хотелось иметь что-то пофундаментальнее. Договор с "Полидором" тоже закончился. Идея уже витала: Ларисе нужен магазинчик. Скоро она и сама созрела, заявив мне: "Если ты хочешь бросить меня, как кутенка, в новое дело, то я не против такого магазинчика, как у Маргит". Начали изучать объявления в газетах: что где продается, Нам советовали: "Начинайте с недорогого дела, а то вдруг бизнес не пойдет". Я считаю это в корне ошибочным. Потому что если мало инвестируешь, то и доход, естественно, будет мизерным. Так оно и вышло. Ориентировались на бизнес с женским бельем, поэтому свой магазин назвали "Лара веше траум", что примерно переводится как "Белье от Лары - мечта". Торговля шла очень вяло, неудовлетворительно, Эгил и Лариса все больше и больше залезали в долги. Мысли о новом магазине, посолиднее, посерьезнее и чтоб в центре, не покидали Эгила. Хотя Лариса сопротивлялась: первый блин комом, оптимизма поубавилось и опять же подворачивались какие-то концерты... Однажды Эгил увидел в газете объявление; "Эксклюзивная итальянская обувь в Грюнвальде, продажа магазина", оборот просто сказочный. Он позвонил владельцу, Джино Казаротто, и сразу обо всем договорился. Потом стал обрабатывать Ларису, она сильно упиралась. Эгил знал, что ей хотелось иметь что-то творческое, связанное с модой, но когда она увидела эту высококачественную модельную итальянскую обувь, да еще в Грюнвальде - районе для бонз, то моментально сдалась. Этот магазин - "Шуе Фон Казарт" - открыли 1 января 1986 года, и дело сразу хорошо пошло. Единственное неудобство причиняло расстояние. Эгил и Лариса жили еще в Нимфенбурге, на дорогу туда и обратно уходило полтора часа. А уже был Лорик, мама Эгила возила его в детсад, и Лара жаловалась, что у нее совсем нет времени для общения с ребенком. Постепенно пришли к мысли: коль у нас наладился магазин в Грюнвальде, то надо и жилье искать там. 
Лариса радовалась подобно ребенку, видя, как на участке появился сначала штабель кирпичей, потом подвал, затем вырос первый этаж, второй... Рассчитывали на одну сумму, но когда строительство завершилось - со всеми "примочками", каррарским мрамором, отделкой,- выяснилось, что итоговая цифра не имеет никакого отношения к первоначальной стоимости. Получился дорогой дом в дорогом месте. Но об этом не жалели. С конца февраля 89-го года он стал окончательной обителью супругов.В начале 90-х певица гастролировала в Риге, встречалась с Раймондом Вольдемаровичем Паулсом. Летом 2001 Лариса Мондрус несколько дней провела в Москве, была на юбилее П.М.Шаболтая (Ген. директор Кремлевского Дворца съезда, бывший ген. директор ГЦКЗ Россия). В 2001 писатель Борис Савченко (автор книги о Вадиме Козине) приезжал к Ларисе в Мюнхен и работал с ней над книгой "Две жизни Ларисы Мондрус", книга рассказывает обо всех прожитых годах и о судьбе певицы в Западной Германии. 
В 2003 году Лариса вновь приезжала в Москву. Она показала Лорену город, была на радио "Эхо Москвы" , участвовала во многих телепередачах. На сайте в разделе Фотографии можно посмотреть фотоальбомы, сделанные с записей некоторых телепередач.
В 2005 году Лариса выступала на фестивале "Новая Волна" в Юрмале. Выступление сопроваждалось аншлагом.Выходят компакт-диски с записями Ларисы! Информацию о них Вы можете посмотреть в разделе Дискография на сайте. Готовится к изданию DVD-диск! Множество людей, не только из России, помнят о ВЕЛИКОЙ ПЕВИЦЕ! Для всех поклонников ТАЛАНТА ЛАРИСЫ МОНДРУС создан этот сайт. Текст этой страницы составлен на основе информации, взятой из книги Бориса Савченко о Ларисе Мондрус, а также с различных сайтов из Интернета. Фотографии взяты из книги, официального сайта Ларисы Мондрус, моего личного архива и Googl. Уважаемые посетители, Вы можете узнать еще больше интересной информации из книги Бориса Александровича Савченко. Книга называется "Две жизни Ларисы Мондрус". Книгу выпустило издательство "Алгоритм" в 2003 году. Объем - 352 страницы, много фотографий. Ее еще можно заказать через Интернет. Заказ можно оформить во многих интернет-магазинах. Если книги нигде не будет, можно оставлять заказы. Список магазинов можно узнать, задав в поисковике (например Яндексе или Рамблере) фразу КНИГА САВЧЕНКО ЛАРИСА МОНДРУС (или другой похожий запрос). На первой странице Вы найдете ее. Информация для москвичей и гостей столицы: Книгу можно иногда встретить на некоторых лотках Книжной Ярмарки в Спорт-комплексе "Олимпийский", который расположен на Просекте Мира (станция метро Проспект Мира). О наличии ее на ярмарке можно узнать в справочной службе комплекса. Спросите у любого продавца, где находится справочная, а в ней Вам укажут номер торгового места, где есть книга. Информации о книге на данный момент может не быть. Не расстраивайтесь, а походите и поспрашивайте у продавцов. |
